Злоключения Luxuria или как роскошь стала одним из смертных грехов

ПРЕАМБУЛА

Этот текст завис в папке «Никогда не напечатают» (у меня есть и такая) на несколько лет. Действительно, ни один профильный журнал такое печатать не будет никогда. Я честно предлагала. Увы — отказ, отказ, отказ. Так что сильного копирайта — нет.

Однако для тех, кто постоянно пи@@ит (слова «крадет» или «ворует» — очень мягкие по смыслу) мои тексты: БЕРЕГИТЕСЬ! Я вас всех знаю поименно, включая место работы и ИНН.

И ещё — важное. Моя бывшая студентка Тати Линд попросила объяснить всю эту интеллектуальную и духовную машинерию по поводу роскоши и смертных грехов. Только благодаря ей, я публикую этот текст здесь.

А вот теперь и сам текст.

Злоключения Luxuria или как роскошь стала одним из смертных грехов

 С большой охотой дез Эссент листал «Psychomachia» Пруденция,

аллегорическую поэму, излюбленное чтение средневековья.

Жорис-Карл Гюисманс «Наоборот»

Почему до сих пор в христианской традиции принято стыдиться роскошной жизни? Почему роскошь, как успешно развивающийся рынок производства и потребления сверхдорогих предметов, до сих пор нуждается в деморализации в общественном сознании?

Готовясь к лекциям, в какой-то момент я поняла, что без объяснения, почему роскошь даже в современном мире воспринимается столь неоднозначно и с оттенком сильнейших моральных переживаний, моим студентам будет нелегко рассуждать о бизнесе, в центре которого изготовление и продажа роскошных и прекрасных вещей. Пришлось задуматься о концепции грехов и добродетелей… Ибо основным вопросом, которому христианство в самом начале формирования своей доктрины посвятило несколько веков был: включать или нет LUXURIA (роскошь) в список смертных грехов или нет.

Классификация грехов: начало

Монашеская среда раннего христианства была той интеллектуальной прослойкой, которая стремилась провести инвентаризацию добра и зла, описав и снабдив ярлыками известные человечеству грехи и добродетели.

Первая систематизация грехов была сделана Евагрием Понтийским (346 – 399), который оставил многообещающую церковную карьеру в Константинополе ради монашества в Египте. Размышляя о важном для монаха состоянии душевного покоя, Евагрий анализировал страсти души, которые противостоят разуму и посредством злых мыслей – орудий демонов, вносят смуту и мешают его спиритуальному развитию. Результатом таких размышлений о препятствиях духовному совершенству монаха стала знаменитая октада: список восьми смертных грехов, сформулированный изначально по-гречески.

Сюда вошли: Γαστριμαργία (наслаждение пищей, гастрономия),  Πορνεία (блуд), Φιλαργυρία (жадность), Ὑπερηφανία (гордыня), Λύπη (грусть), Ὀργή (гнев), Κενοδοξία (тщеславие) и Ἀκηδία (лень). Не трудно заметить, что порядок перечисления в октаде Евагрия соответствовал степени важности грехов и отражал духовный рост монаха: сначала следовало преодолеть телесные желания о вкусной пище, блуде и жадности, а затем перейти к борьбе с дурными наклонностями души (гордыня, грусть и гнев) и только потом – победить самые опасные грехи – тщеславие и лень. Следует заметить, что кумир современных маркетологов Абрахам Маслоу (1908 – 1970) – основатель так называемой гуманистической психологии и тот, кому приписывается во всех учебниках по маркетингу так называемая «Пирамида Маслоу» или пирамида потребностей, шел в формировании этой иерархии по тому же пути: от физиологических потребностей и безопасности, через любовь, уважение и познание к осознанию эстетики и самоактуализации. Правда в случае Маслоу – это был путь со знаком «плюс», а не «минус», как у Евагрия Понтийского.

Второе важное наблюдение состоит в том, что искомого нам понятия Luxuria (роскошь) в этом списке не появляется. Уже после своей смерти Евагрий на Пятом Вселенском Соборе (553 г.) за некоторые свои взгляды, не связанные с октадой, был осужден как еретик, а многие из его трудов стали приписываться другим отцам церкви.

Популяризации же списка Евагрия Понтийского послужил его ученик Иоанн Кассиан (360 – 435), который в своем сочинении «О монашеских установлениях» (De institutis coenobiorum) перевел октаду на латинский и сократил ее до гептады, то есть списка из семи смертных грехов. В версию Иоанна Кассиана вошли Gula (обжорство), Fornicatio (похоть), Avaritia (жадность), Superbia (гордыня), Tristitia (уныние), Ira (гнев), Vanagloria (тщеславие), Acedia (лень). Порядок перечисления грехов в латинском переводе сохранился, однако Кассиан особое внимание уделил происхождению грехов, рассматривая в качестве главного – гордыню, являющуюся питательной средой для всех остальных. Сочинение Кассиана с перечислением грехов имело большой успех, ибо составлено было по латыни, что являлось языком образованных людей того времени, и позволило сочинению выйти за границы монастырей. Отметим, что Luxuria в гептаде Кассиана также не появляется.

Излюбленное чтение средневековья

У английского эквивалента понятия «роскошь» – luxury есть и латинский прототип – luxuria, значение которого сильно варьируется от «роскоши и изнеженности» до «откровенной сексуальности». В качестве литературного персонажа Luxuria впервые появляется у латинского поэта Пруденция (348 – после 405), который был современником Евагрия Понтийского и Иоанна Кассиана, и, конечно же, был знаком с их трудами.

Про самого Аврелия Пруденция Клемента, именно так звучит его полное имя, мы знаем мало, в основном только то, что он сам рассказал о себе в своих произведениях. Родился и большую часть жизни провел в Испании, сделал хорошую юридическую карьеру, был приближен к сильным мира сего, путешествовал и писал стихи, которые были невероятно популярны в средневековье. Даже современные специалисты по литературе отмечают, что поэтический гений Пруденция стоит в одном ряду с Вергилием и Горацием, однако в отличии от них, Пруденций был христианином и писал преимущественно на религиозные темы. К сожалению, очень долго не существовало переводов его поэтического наследия на русский язык. Впервые такую попытку предпринял отец Петр Цветков в 1890 г. [1].

Одна из самых ярких драматичных поэм Пруденция называется «Psychomachia» или борьба в душе, душевное борение. Сам сюжет «Психомахии» являет собой серию противостояний между истинной верой и старыми богами (Христианство против Язычества), а также описание отдельных сражений, которые ведут добродетели против грехов: Целомудрие сражается с Похотью, Терпение с Гневом, Гордыня со Смирением…

Luxuria появляется в поэме в сцене поражения Гордыни, что уже само по себе является важным атрибутом: Роскошь, по Пруденцию, это – спутница Гордыни. Luxuria в буквальном смысле въезжает в поэму и эпическую битву в образе женщины, которая сама правит прекрасной колесницей, сделанной из золота и инкрустированной камнями по древнеримскому образцу. Luxuria  в описании Пруденция – чувственная, сластолюбивая, но не эротичная, что особенно подчеркивается. Волосы ее надушены, одежды развиваются, и она полностью дарит себя сладострастию и удовольствию. Дух ее смягчен, а разум ослаблен, ее сопровождают собственные грехи, конечно же числом семь: Iocus (шутка), Petulantia (распутство), Amor (любовь), Pompa (пышность), Venustatis (красота), Discordia (раздор), Voluptas (удовольствие). Когда моя приятельница, человек сведущий в модном мире, после длинного рассказа про Luxuria, спросила: «А на кого она похожа?». Я смогла только ответить, что на классические образы Roberto Cavalli…

Luxuria столь ослепительна, а ее грехи – столь пленительны, что добродетели, сопровождающие Смирение, очарованы ею и предают Бога… Есть иллюстрация из рукопии Х в., где добродетели поистинне выглядят крайне невыгодно… Многие комментаторы Пруденция отмечают, что добродетели сильно меркнут в блеске Luxuria, возможно, и вопреки желанию автора.

Однако, продолжим изложение сюжета: после предательства, по законам жанра, в бой вступает одна из сильнейших  добродетелей Смирения – Трезвенность. Подняв крест перед лошадьми, впряженными в колесницу, она заставляет лошадей из колесницы Luxuria встать на дыбы и перевернуть её… Далее следует кровавый триллер с подробным описанием увечий: Luxuria погибает, искромсанная на куски, под золотыми колесами собственной колесницы, еще до того, как Трезвенность пускает в ход свое оружие.

Но это – еще не финал: после гибели Luxuria появляется Жадность, которая пытается украсть разбросанные по земле драгоценные камни из колесницы… В борьбу с Жадностью вступают такие добродетели как Благоразумие и Благодеяние, которые раздают все, что захватила Жадность нуждающимся. Финальная битва происходит между Согласием и Ересью, в которую вмешивается Вера, которая и сокрушает Ересь.

Мышеловка захлопнулась

В 590 г. (почти что через 150 лет после Кассиана) папа римский Григорий I Великий (в русской традиции – Григорий Двоеслов) снова обращается к вопросу о систематизации грехов. Комментируя Книгу Иова, он предлагает следующую схему: на первом месте – главный грех – гордыня (Superbia), а затем следуют зависть (Invidia), гнев (Ira), уныние (Accidia), жадность (Avaritia), чревоугодие (Gula) и роскошь (Luxuria). Однако для Григория I Luxuria имеет так называемую широкую трактовку: сюда включаются помимо материальных излишеств и моральная слепота, и любовь к самому себе большая, чем к Богу, что ведет к отрицанию христианства.

Список породил известный в средневековье акроним SIIAAGL (по первым буквам латинских названий грехов). Эта схема оказалась в средние века наиболее жизнеспособной. Безусловно, она предназначалась для образования монахов, а отнюдь не для непосвященной публики, однако приобрела огромную популярность и среди мирян. Ряд обстоятельств способствовал этому. Очень многое в указанном сочинении Григория было обращено к достаточно широкой аудитории, а как папа римский он оказывал влияние на весь католический мир. Гептада утвердила в раннесредневековом обществе власть церкви и первостепенное значение клерикальной культуры. Сказалась и символическая роль числа семь – семь грехов противопоставлялись семи дарам Святого Духа, семи возрастам человека, семи обращениям «Отче наш» и т.д.

К началу XIII в. гептада прочно укоренилась в христианском сознании и была в ходу в покаянных книгах и катехизисе. Схема Григория I Великого продолжала существовать наряду со схемой Кассиана. Однако на IV Латеранском соборе в 1215 г. было принято постановление, обязавшее всех прихожан исповедоваться ежегодно, и потребовался общепризнанный список грехов. Григорианская гептада вытеснила все прочие списки – тем более что она фигурировала в книге IV «Сентенций» Петра Ломбардского, служившей основой религиозного образования в XIII в.

Христианские проповедники приспосабливали схему семи грехов для упрощенного восприятия, используя в том числе и особые мнемонические приемы. Известный мистик и проповедник XIV в. Генрих Сузо предложил новый порядок перечисления грехов в гептаде – от более серьезных к менее серьезным: superbia, avaritia, luxuria, ira, gula, invidia, accidia. Первые буквы названий этих грехов образовывали акроним SALIGIA, от которого в средневековой латыни произошел глагол «saligare» — грешить.

Итак, мышеловка христианских представлений о грехах и добродетелях захлопнулась. Фактически до середины XVIII в. в европейской традиции не находилось  эстетической, научной или любой другой объективной мысли, которая смогла бы реабилитировать роскошь в качестве  «другой философии жизни», где удовольствия и наслаждения не противоречат духовным поискам и совершенствованию души. Потребовались столетия экономических рассуждений и классовых практик, чтобы только к середине ХХ в. роскошь, как альтернатива вульгарности, по меткому замечанию Габриэль Шанель, смогла утвердится, как доктрина нового качества жизни.

И еще…

В средние века было распространено представление, согласно которому грехи представляют собой раны или болезни, а добродетели – лекарства. Так, сочиненный в XV в. в Чехии стишок, получивший большое распространение среди францисканских проповедников, сравнивает Superbia (гордыня) с вздувшимся животом, Ira (гнев) – с падучей, Invidia (зависть) – с проказой, Luxuria (роскошь) – с лихорадкой, Avaritia (жадность) – с водянкой, Pigritia (лень) – с параличом, Gula (чревоугодие) – с алкоголизмом.

Стоит заметить, что лихорадку, верный признак роскоши, – сегодня крайне легко лечить, один из самых признанных способов – вакцинация, когда ослабленный штамм вируса вводится в лимфатическую систему потенциального больного… Это означает, что страсть к роскоши, как и лихорадка, лечится только потреблением роскоши.

©Алёна Андреева, 2015.

1. Цветков П. И. Аврелий Пруденций Клемент. Исследование. М., 1890. — 211 стр.

Много позднее появляется академическое издание: Пруденций. Сочинения / Пер. с лат. Р. Л. Шмаракова. — М.: Водолей, 2012. — 264 с. — (Пространство перевода). — ISBN 978-5-91763-105-9 (В книгу вошли: «Вступление», «Психомахия», «Перистефанон», «Диттохеон», «Эпилог»).